Из книги: "Белов В.Н. «Кавалерист-девица» глазами современников. Библиографическое исследование печатных источников XIX – начала ХХ вв. о Надежде Андреевне Дуровой./ В.Н.Белов, Елабуга, Издание Елабужского Отделения Русского Географического Общества, 2014. – 311 с."
Отечественные записки, учено-литературный журнал на 1839 год. Том II. Раздел VI. Современная библиографическая хроника. Русская литература. Фрагмент рецензии на книгу «Сто русских литераторов» т.1 СПб., 1839 С.Петербург. В Гуттенберговой типографии, 1839 с.123-124
… — Серный Ключ г-на Александрова (Н.А.Дуровой) принадлежит к числу тех занимательных рассказов «Девицы-кавалериста», которыми читатели вероятно не раз любовались в ее Записках. Здесь автор вывел на сцену двух любовников-Черемисов – девушку и молодого парня, который добровольно идет на медведя, появившегося в лесах, соседних с его селением, борется с ним, убивает его и сам падает мертвым; девушка сходит с ума. Рассказ простодушный, без вычур, без трескучих эффектов, без нравоописательных и юмористических затей, но полный жизни и занимательности, подобно всему, что выходит из под пера г-жи Дуровой. Слог ее и в этой статье чист, правилен, ровен…
Отечественные записки, учено-литературный журнал на 1839 год. Том II., Раздел VI. Современная библиографическая хроника. Русская литература. С.Петербург. В Гуттенберговой типографии, 1839 с. 139-140
57) Записки Александрова (Дуровой) – Добавление к «Девице-Кавалерист». Москва. 1839. В тип. Н.Степанова. В 8 д.л. 362 и II стр. С портретом автора.
Верно, каждому из наших читателей известно, что восприемником «Девицы-Кавалериста» был Пушкин: в его «Современнике» впервые появились отрывки из записок г-жи Дуровой; а глубокий эстетический вкус Пушкина мог одобрять только истинно-прекрасное. Появление сочинений: «Кавалерист-Девица» и «Год жизни в Петербурге» оправдали всеобщие надежды; на днях вышедшие «Записки Александрова» вполне подтвердили несомненную уверенность в ее таланте.
Содержание новой ее книги следующее: 1. Некоторые черты из детских лет; II. Дон; III. Гудишки; IV. Занятие по службе; V. Отъезд в Полоцк; VI. Игра на биллиарде; VII. Гусарский полк; VIII. Посещение; IX. Неудачный скачек; Х. Юзефа; XI. Любовь; XII. Редкий человек; XIII. Странный товарищ; XIV. Князья; XV. Переход в уланы; XVI. Домбровица; XVII. Поход; XVIII. Пора домой; XIX. Встреча на кладбище; ХХ. Могилы; XXI. Сова; XXII. Литературные затеи; XXIII. Танцовальный вечер; XXIV. Шалости; XXV. прошение в отставку. XXVI. Лас-Казас.
Читатели наших журналов отчасти знакомы с новым произведением г.Александрова. В «Лит. Прибавлениях» прошедшего года мы поместили две главы (I и III) из этой книги (Лит. Приб. 1838, № 41 и 44).
Доказывать, что книга г.Александрова вполне заслуживает внимание вовсе не нужно: публика и без того поверит нашим словам. Не любопытна ли, например, хоть эта заметка о нравах обитателей воинственного Дона:
«В истых патриархальных правах войска донского, в его родной земле, я находила самым благородным, что все их сотники, есаулы и даже полковники не гнушались полевыми работами. С каким уважением смотрела я на этих доблестных воинов, поседевших в бранных подвигах, которых храбрость делала страшным их оружие, была оплотом государству, которому они служили, и делала честь земле, в которой родились – с каким уважением, говорю, смотрела я, как они сами возделывали эту землю, сами косили траву полей своих, сами сметывали ее в стога!.. как благородно употребляют они время своего отдохновения от занятий воина! Как не отдать справедливости людям, которых вся жизнь, от юности до могилы, посвящена пользам или отечества или своей семьи; как не отдать им преимущества перед теми, которые лучшее время жизни проводят травя беззащитных зайцев и отдавая хлеб детей своих – стае борзых собак!
Как я теперь весела от утра до вечера! Воля, драгоценная воля, кружит восторгами голову мою от раннего утра до позднего вечера. Но как только раздастся мелодичное пение казаков, я погружаюсь в задумчивость, грусть налегаем мне на сердце, я начинаю боятся странной роли в свете, начинаю страшится будущего… Национальный напев казаков трогает, отзывается грустью; сюжет песен их – всегда трагическое происшествие, где главную роль играет душа — добрый конь и, разумеется, седло черкесское, уздечка шелковая, стремена позолоченные. Втрое лицо – молодой казак, тяжело раненый. Народные песни добрых казаков показывают воинское ремесло их и не испорченность нравов. Всегда – воспеваемый герой, делая предсмертные поручения коню душе-доброму, велит бежать ему стрелой к дому своей матери, и говорить почти также, как у Малороссиян:
Да як выйде к тоби да стара маты,
Ой знай, коню, що й одвичаты!
Уважение к родителям, безусловное повиновение воле их и заботливое попечение об их старости служат отличительною чертою свойства обитателей Дона и несомненным доказательством чистоты их нравов…»
Издание прекрасно, как все выходящее из типографии г-на Степанова. Портрет г-жи Дуровой (14 лет) мог быть лучше; впрочем, мы благодарны и за то, что есть.