Месяц: Октябрь 2016

Из книги: 
"Белов В.Н. Елабужский край на страницах печатных изданий Российской Империи. 
Библиографическое исследование. /- М: Издат. «Перо», 2014. – 428 с."

Игнатьев Р.Г. Церкви и престольные праздники в г.Уфе. Памятная книжка Уфимской губернии с статистическою картой губернии. Под ред. Н.А. Гурвича. Ч. П. Уфа, 1873. стр. 61-80

В публикации, подготовленной Р.Игнатьевым интересно описание престольного праздника Спасской церкви на Казанской улице  г.Уфы, празднуемого 16 августа Св. Спаса Нерукотворного образа, построенной рядом с Благовещенской церковью «когда после Пугачёвского бунта стали приносить в Уфу чрез г. Мензелинск из г. Елабуги, Вятской губернии, Чудо­творный образ Св. Спаса нерукотворенного». В заметке приводиться предание о том «что причиною этому будто-бы было чу­до, совершившееся от иконы. Когда икону Св. Спаса несли Казанскою улицею в бывший Смоленский Собор, мимо церкви Благовещения, то икона вдруг на этом месте остановилась, так что за всеми усилениями несшие икону люди не могли до тех пор двинуться с места, покуда кем то из Уфимских жите­лей не дано было обещание построить на месте чуда церковь Св. Спаса».

 

Церкви и престольные праздники в г. Уфе¹

16 августа. Св. Спаса Нерукотворенного образа. Престольный праздник в Спасской церкви. — Церковь каменная, на Казан­ской улице. Первоначально на месте этой церкви, ещё с XVII века, существовала деревянная — Благовещения Божией Ма­тери, но когда после Пугачёвского бунта стали приносить в Уфу чрез г. Мензелинск из г. Елабуги, Вятской губернии, Чудо­творный образ Св. Спаса нерукотворенного, то рядом с Благо­вещенскою церковью построена была другая, тоже деревян­ная, Св. Спаса Нерукотворенного образа.

Предание говорит, что причиною этому будто-бы было чу­до, совершившееся от иконы. Когда икону Св. Спаса несли Казанскою улицею в бывший Смоленский Собор, мимо церкви Благовещения, то икона вдруг на этом месте остановилась, так что за всеми усилениями несшие икону люди не могли до тех пор двинуться с места, покуда кем то из Уфимских жите­лей не дано было обещание построить на месте чуда церковь Св. Спаса. В пожар 1 июля 1821 г., истребивший в городе бо­лее 200 домов, сгорели обе деревянные церкви — Спасская и Благовещенская. После пожара три года прихожане, потер­певшие раззорение, не могли возобновить ни одной из церк­вей и лишь в 1824 году, старанием прихожан и священника И. Несмелова, заложена каменная церковь Св. Спаса Нерукотворенного образа с приделами Св. Николая Чудотворца и Ро­ждества Христова, в честь бывшей в это имя на той же Казан­ской улице и сгоревшей в 1816 году. Церковь эта принадлежа­ла Рождественскому женскому монастырю, откуда монашест­вующие в 1777 г. переведены были в г. Слабодской Вятской губернии. Нынешняя церковь Св. Спаса, понеимению средств, строилась с 1824 по 1845 г.; прежде всего в 1829 году освящён предел Св. Николая Чудотворца, в 1844 году 1-го Сентября ос­вящена настоящая церковь Спасская, а в 1845 году 1-го Сен­тября — придел Рождества Христова. Церковь Св. Спаса, по мысли покойного священника, а потом Протоиерея, Несмело-ва, построена по образцу С.-Петербургского Казанского собо­ра, конечно в значительно меньшем размере, но фасад, на­сколько было можно — тот-же самый; тот-же купол, колонада, как и в Казанском Соборе, с тою разницей, что по обоим око­нечным сторонам колонады находятся колокольни, из которых под одной имеется помещение для сторожей, а под другой — часовня; равно внутреннее расположение Спасской церкви совершенно не то, какое в Казанском Соборе.

В настоящей церкви Св. Спаса, в 1859 г., устроен новый иконостас; в том же году, по случаю устройства и нового пре­стола, было 11 Июля снова освящение церкви, совершённое Преосвященным Антонием, Епископом Оренбургским и Уфим­ским. Нынешний иконостас 3 ярусный, богато украшен резь­бой и колонами и весь вызолочен по полименту; иконы писаны в Москве лучшими мастерами и в подражательно древнем вкусе. Настенное письмо в настоящей церкви, (в трапезе, где находятся оба придела настенного письма, нет), изображает тот эпизод из жизни И. X. когда он отирает лице чистым плат­ком и на нём изображается Его образ, потом в присутствии Апостолов И. X. вручает его посланным Эдеского князя Авга-ря, лежавшего на смертном одре — Авгарь изцеляется от болез­ни: всё это изображено в 3 картинах. Росписание купола со­стоит из изображения в рост между окнами 12 апостолов. Близ левого клироса в настоящей церкви находится образ Тихвинской Божией Матери, богато украшенный. Рассказывают, что этот образ был домашний и пожертвован по виде­нию во сне какой то девицы — сироты. Замечательны по жи­вописи небольшие иконы, на особых налоях находящиеся: Св. Спаса Нерукотворенного образа и Св. Сергия Родонежского, писанные в 1846 г. иконописцами Троицко-Сергиевской лав­ры под руководством художника Малышевского и икона 12 месяцев — святцы, пожертвованная купцом М.Я. Сапожниковым. Достойны замечания богатая плащаница и многие окла­ды на иконах. В устройстве всего этого много усердствовали: Протоиерей Несмелов, священник Аманацкий, бывший в те­чении 9 лет церковным старостою купец Любимов и многие из прихожан и даже неприхожан Уфимских жителей. При Спас­ской церкви с 1862 г. открыто на таком же основании, как и при Успенской, школа для детей обоего пола; обучают местные священно-церковно-служители. Причта при Спасской церкви положено: два священника, диакон и два причетника.

(Памятная книжка Уфимской губернии с статистическою картой губернии / под ред. Н.А. Гурвича. Ч. П. Уфа, 1873. С. 61-80)

 

Из книги: 
"Белов В.Н. Елабужский край на страницах печатных изданий Российской Империи. 
Библиографическое исследование. /- М: Издат. «Перо», 2014. – 428 с."

Игнатьев Р.Г. Мензелинская ярмарка. Уфимские губернские ведомости. 6, 16 марта 1868 г 

Статья Руфа Гавриловича Игнатьева написана 20 января 1868 года, по всей видимости по свежим впечатлениям от только что окончившейся ярмарки. Для елабужский жителей, особенно купеческого сословия (хотя и не только), мензелинская ярмарка являлась весьма значимым событием. Некоторые из Елабужан, в свою очередь, и сами оказывали на нее значительное влияние, о чем неоднократно упоминается и в данной статье. Статья довольно большая,  в связи с чем не вижу необходимости приведения здесь отрывков из нее, т.к. исследователям елабужской истории и истории купеческих родов г.Елабуги есть смысл ознакомиться со статьей в полном объеме.

 

Мензелинская ярмарка

 

Около 15 Января ярмарка у нас в Мензелинске окончи­лась; купечество и безчисленные посетители ярмарки, — всё это разъехалось и разошлось повсюду — и город, столь шумный во всё это время, опустел; только ещё несломанные покуда, за сильными холодами, временные лавки и балаганы свидетель­ствуют о бывшей торговой деятельности Мензелинска. После ярмарки Мензелинск, как справедливо замечает «Памятная книжка Оренбургской губернии на 1865 год»: «опять погружается в безысходную истому, пока привычка не возьмёт своё, и город вступил в свою прежнюю колею» (стр. 69). В самом деле, теперь большая часть домов заперта и наглухо заколочена; са­мые дома только для того и построены и для того существуют, что для ярмарки, а хозяева только и живут, что с доходов от постоя во время ярмарки, незаботясь даже о порядочном уст­ройстве домов, потому что очень хорошо знают, что каков бы ни был дом, не только в жильцах не будет недостатка, а на­против того, им за квартиру, за каких нибудь 10-15 дней, заплатят не торгуясь столько, сколько не даёт и не может дать дохода тот же самый дом в течении целого года. В особенно­сти дороги квартиры на ярмарочной или соборной площади, где например трактиры и гостинницы за ярмарочное время платят по нескольку сот рублей.

Ярмарка нынешнего года, как замечают, началась ранее нежели прежде; ещё с осени прошедшего года многие из куп­цов озаботились заранее приобресть в Мензелинске места для лавок и балаганов и здешняя Дума ещё с Октября начала уже получать просьбы и деньги от иногородных купцов. Ранее прежнего потянулись обозы и съехались торговцы, и хотя в Декабре съехалось в Мензелинск не всё торгующее здесь иногородное купечество, но однакоже, по численности съехав­шихся на ярмарку торговцев, флаг поднят 26 Декабря и яр­марка началась, а ярмарочный Комитет, в это время ещё не все раздавший ярмарочные места, имел уже за них в сборе до 14 000 руб. — Эти места после 1 Января уже были розданы, и здесь собственно начался самый разгар ярмарки, по большому съезду торговцев и стечению народа. Не только торговая пло­щадь, но и все улицы в городе приняли вполне ярмарочный вид, народ покрыл собою весь город.

Мензелинская ярмарка стоит на ряду значительных яр­марок в России.

Но прежде нежели скажу о ярмарке, делаю краткий очерк самого г. Мензелинска.

Мензелинск отстоящий на 271 ½ вер. от Губ. Гор. Уфы, на Вятском тракте, при р. Мензеле и впадающем в неё ручье Кучканке, принадлежит к древним городам, он основан в конце XVI века под именем острожка. Это была одна из крепостей для защиты Камской линии, населённая стрельцами, детьми боярскими, пушкарями и Смоленскими дворянами (шляхтою), переведёнными сюда после 1-го завоевания Смоленской об­ласти в 1655 г. и после совершенного закрепления его к Рос­сии, по вечному миру с Польшею в 1668 году. Мензелинский острог, потом названный пригородком, принадлежал долго ве­дению Казанских воевод, наместников и потом Губернаторов, раззорённый не раз в башкирские бунты и в пугачёвщину, наконец в 1784 году причислен к вновь открытому тогда Уфимскому наместничеству и сделан Уездным городом. Впро­чем Мензелинск и до этого времени управлялся особыми вое­водами, хотя и состоявшими в ведении Казанских, и имел свой округ, обратившийся при открытии города в Мензелинский уезд. Потом в 1796 году Уфимское Наместничество об­ращено в Оренбургскую губернию; а в 1865 году г. Мензе­линск, по разделении губернии на Оренбургскую и Уфимскую, причислен к Уфимской губернии.

Нынешние коренные жители, — потомки шляхты, обра­щённой в крестьяне и стрельцов, сначала в конце XVII века названных белопахатными казаками, а потом, в царствование Анны Иоанновны, солдатами. О Мензелинске найдётся много интересных исторических сведений, начиная с здешних архи­вов, где сохранились дела с 1710 года[1], значит со времён Пет­ра Великого; но за то нет нигде никаких сведений (покрайней мере покуда не оказывается таковых), о начале мензелинской ярмарки, при разборе мною, по поручению Статистического Комитета, здешних архивов. В последствии может быть что нибудь и найдётся, а былоб очень интересно знать как нача­лась, почему и при каких условиях развилась мензелинская ярмарка. Из дел архива бывшей мензелинской Городовой Ра­туши 1797 года однакоже видно, что ярмарка тогда уже существовала и оборот её по привозу простирается на 482 487 р. ассигнациями, а сбыту 276 998 р.

Мензелинск занимает пространство 171 дес. 554 саж. и расположен на ровном и частью на возвышенном и обрыви­стом месте; ручей Кучканка, протекая по глубокому рву, раз­деляет город на две неровные части; лежащая за ручьём, меньшая и беднейшая часть города, составляя как бы предме­стье города, называется «слободою Кучканкой». Г. Мензелинск разделяется по плану 1838 г. на 73 квартала, здесь проходят 12 улиц с проулками; некоторые из них имеют названия, дру­гие не имеют никаких. В слободе Кучканке 3 улицы с 2 проул­ками. Кроме улиц, здесь ещё 6 площадей, из которых 3 — за го­родом, как-то: мытная, лесная и дровяная. Зданий в г. Мензе­линске считается: Богослужебных: Николаевский собор, жен­ский монастырь с церковью Тихвинской Божией матери, цер­ковь св. Илии Пророка на бывшем кладбище, теперь уже взо­шедшем в черту города, да ещё вновь здесь строится камен­ная церковь св. Троицы. — Каменных домов казённых и обще­ственных 2 — больница, каменная красивой постройки, и при­сутственные места; церковных и монастырских 3, частных 5; деревянных: казённых 5, монастырских 1, общественных 2, частных 900, лавок на торговой или соборной площади и в разных местах, деревянных общественных, 38. Жителей в Мензелинске официально теперь считается обоего пола и всех сословий до 5080 ч., а по однодневному пересчислению, про­изведённому в 1865 году Уфимским Статистическим Комите­том, — 4977 ч. о. п.

Торговля в Мензелинске, кроме ярмарки, самая незначи­тельная; значительных капиталистов среди здешнего купече­ства нет; жители большею частию бедны и из низшего класса весьма немногие занимаются всякого рода промышленностью, хлебопашеством или ремёслами; ремесленники, проживающие здесь наиболее иногородные. Впрочем здесь есть винокурен­ный завод Г. Янушкевича, могущий выкурить в год до 20 000 вёдр полугара, 3 кожевенных завода, 10 кирпичных, 1 свеч­ной и 1 паточный. — Оборот всех их простирается на 8000 р.; произведения их, кроме кож, расходятся по городу, а кожи идут и в окрестности города, но более распродаются на база­ре, который бывает здесь по вторникам.

Г. Мензелинск имеет за собою достаточное число земли и леса именно:

Пашни — 7040 д. — 2012 саж.

Сенокоса — 9765 — 1115 —

Леса- 15 256—275-

Степи-51 — 1300-

Солончаков -8 — 1136 —

Неудобной — 64 739 — — 1946 —

Земли здесь хороши и плодородны, но и они наиболее в кортоме у сторонних лиц, точно также и рыболовство в при­надлежащих городу озёрах, образовавшихся от весеннего раз­лива рр. Камы, Мензелы и Ика. Эти реки весною взаимно со­единяются у самого Мензелинска и этим разливом здесь не­давно только стали пользоваться для сплава леса из окрестно­стей Мензелинска. Вокруг Мензелинска всё благоприятствует труду, но Мензелинск, за весьма немногими исключениями, живёт в надежде на ярмарку, от одной до другой. — В самом деле, одна Городская Дума получает доходу с ярмарки более 15 000 р., а какие громадные цифры в общей сложности ос­таются за это время в руках домохозяев и проч…. Не трудно понять, что Мензелинские жители в какие нибудь 2 недели стараются — как бы обезпечить себя за целый год, впредь до новой ярмарки, хотя бы после и приходилось отдавать за безценок земли и лес на сруб… Учебные заведения в Мензелинске: Уездное и приходское училище и женское училище 2 класса.

Ярмарка главным образом помещается на соборной или базарной площади — она же и гостиннодворская, в обыкно­венное, не ярмарочное, время. Здесь для ярмарки устроива-ются временные деревянные лавки, лубяные балаганы, при­строи, навесы и коновязи для приводимых лошадей. — Ярма­рочные помещения устроиваются по подрядам, заключаемым в Городской Думе; лес и проч. после ярмарки, по сломке вре­менных лавок, сдаётся подрядчиками ярмарочному Комитету в пользу города. В настоящую ярмарку подрядчиком, здешним мещанином Мельниковым, устроено было 582 лавки, балага­нов и навесов и сверх того коновязей на пространстве 400 саж. Лавок было: в красной гуртовой линии 25, кожевенной, железной, сундучной и щётной линиях 30, в мелочной 50, в железной и сундучной мелочной линиях 30, красного товара в мелочной линии 110, разной мелочной торговли или мелочной линии 55, в мучном ряду 30, фарфоровой и медной посуды 35, шляпной и картузной 32, навесов 185. Кроме того вне площа­ди близ Думы и ярмарочного Комитета было 16 балаганов, где производилась  торговля  мелочным  галантерейным  товаром, продажа икон и картин всякого рода; в мелочной линии 9 ба­лаганов было занято книжной торговлею. Лавки-балаганы от­давались смотря по величине за 4, 6, 7, 15, 25, 30, 37 и 45 р. -В доход города поступило 15 289 р. 15 к., не смотря на то, что некоторые лавки и проч. остались нерозданными.

Но одной площади не достаточно для ярмарки: экипажи, скот и лошади, торговля с возов и мелочная всякого рода с ро­гож, разместились по всем улицам. — Улицы буквально запру­жены народом так, что в это время не только проезд, но и проход по улицам бывает затруднителен. Стечение народа -громадное, так например каждый день прибывают сюда окре­стные жители для продажи с возов сельских произведений и для разных покупок; трудно и невозможно определить сколько перебывает каждый день на ярмарке и сколько таким образом в продолжении целой ярмарки. Полиция только знает о тех, которые сняли лавки, заняли квартиры и прописали паспорты.

Не смотря на громадное стечение народа, в ярмарку на­стоящего года, благодаря бдительности здешней полиции, не было никаких особенных случаев не только преступлений, но и нарушения общественного порядка. Ярмарочная площадь ока­зывается тесною от построек и стечения народа, представляя явную опасность от пожара, хотя, благодаря Бога, во время ярмарки пожаров не случалось, и мензелинские жители гово­рят: наш город Богом храним; но в случае пожара — тут всё погибло: миллионы и люди; от стеснения на улицах самой по­жарной команде нет возможности подать скорую помощь. Купцы откровенно говорят, что они, постоянно опасаясь по­жара, менее привозят товара, нежели бы могли его привезти, между тем как Мензелинская ярмарка могла бы вполне слу­жить перепутьем к Ирбитской. — Но теперь купечество всегда отправляет два товарных транспорта: один в Мензелинск, а другой в Ирбит; оставшийся товар от Мензелинской ярмарки идёт в Бирск, Уфу, Стерлитамак, Златоуст и проч. — Губерн­ское Начальство, обратив внимание на тесноту помещения Мензелинской ярмарки и могущую быть опастность от пожа­ра, отвело теперь место для ярмарки за городом, обширное и совершенно безопасное для города, в случае пожара, и, как говорят, торгующее здесь купечество скоро намерено начать постройку постоянных, даже каменных, лавок, по примеру тому, как это существует в Нижнем-Новгороде.

Деятели Мензелинской ярмарки — иногородные купцы, наиболее Казанские и Елабугские, но кроме того — Москва, Пе­тербург и всякий почти великороссийский город имеет здесь своих представителей, и все те, которые торгуют на Мензелинской ярмарке, точно также торгуют потом на Ирбитской. Среди иногородного купечества теперь слышится мнение о необходимости переноса ярмарки из Мензелинска за 54 вер. в с. Набережные Челны, на р. Каме, где теперь существует са­мая значительная хлебная пристань; в особенности же это же­лание высказывают Елабужские купцы, а они-то самые глав­ные торговцы на Мензелинской ярмарке, самый город Елабуга всего только от Набережных Челнов в 19¾ в., летом по боль­шому тракту, и 15 в. зимним путём, а мензелинская ярмарка бывает зимою. Главные хлеботорговцы, сплавляющие хлеб с Челнинской пристани – те же Елабужские купцы и Казанские; то купечество желает, чтобы или Набережные, или находящее­ся от них в ½ версте село Мысовые Челны, были сделаны горо­дом. Тогда, говорят они, мы все капиталисты сейчас же пере­ходим в Челны Набережные или Мысовые, — это решительно всё равно, и чрез 10-20 лет, особенно если перенести сюда и мензелинскую ярмарку, это будет один из богатых торговых городов, — другой Рыбинск или Самара.

Таково мнение Елабужских купцов, в особенности глав­ных из них по хлеботорговле и гуртовой торговле на Мензелин­ской ярмарке, каковы: Ушковы, Стахеевы и проч. Здесь я пе­редаю подлинные их слова, слышанные мною от них самих, в бытность мою недавно в г. Елабуге.

С. Челны чрез пристань и пароходство имеет сношение с Петербургом, Нижним Новгородом, Рыбинском, Пермью и Ас­траханью; а чрез Астрахань и с Каспийским портом. Оба селе­ния Челны находятся под самыми выгодными условиями -дешевизны камня, цоколя и строевого леса; ярмарка, если по­мещение её делать таким же временным, как в Мензелинске, может быть устроена на самой Каме¹, так как эта ярмарка зимняя; кроме того в Мысовых и Набережных Челнах много места и для постоянных построек; затем переход из Челнов в Ирбит не представляет никакого затруднения и купечество безпрепятственно может если бы ярмарка была в Мысовых или   Набережных  Челнах,   отправляет  уже   не  два,   а   один

 

¹ Это едвали удобоисполнимо, да и надобности в этом не видим: около обоих Челнов слишком достаточно места для самых обширных построек.

69

 

транспорт для здешней и Ирбитской ярмарки. Мимо Челнов проходит тот же тракт от г. Уфы в Вятку, который идёт мимо г. Мензелинска; от Уфы до Челнов есть пароходное сообщение.

В самом деле всё, что высказывается иногородным купе­чеством о пользе обращения в город сёл Челнов и переносе сюда ярмарки, — слишком важный вопрос, с которым сопря­жена польза развития торговли. Вопрос этот достоин тщатель­ного обсуждения. Слыша все эти мнения, я не мог по важно­сти предмета не высказать их здесь, на страницах Уфимских Ведомостей; за тем, сделав это невольное отступление, воз­вращаюсь к описанию Мензелинской ярмарки и оборотов её в настоящем году.

Главные предметы торговли в здешней ярмарке: бумаж­ные товары, распродаваемые гуртом и по мелочи, по офици­альным сведениям, слишком на 1 500 000 р., потом шерстя­ные изделия, игольный товар, ленты, тесьма, запонки, шкуры, чай, сахар, бакалейный товар, шелковые материи, аптекар­ский и мускательный товар, прядильная бумага, стальные из­делия, мёд, воск, рыба, наиболее уральская и сибирская, и на­конец — кубовая краска или индиго, в особенности раскупае­мая не только на этой, но и на других ярмарках Мензелинско-го уезда, как-то: 9 Мая на Никольской ярмарке в с. Набереж­ных Челнах и прочих, потому что в Мензелинском уезде и в Вятской губернии около р. Камы находятся чутьли не целые селения красильщиков холста и эти красильщики, особенно весною, ездят по соседним уездам для крашения холста. Тор­говля индиго большою частию Гуртовая и занимает на мензе­линской ярмарке две большии линии лавок. Индиго и моска­тельные товары наиболее идут сюда, в Мензелинск, с химиче­ских заводов Елабужских купцов Ушкова и Малютина. — В на­стоящую ярмарку впрочем значительными торговцами по этой части были Бугульминские купцы Сафронов и Михалев. Чай, сахар и бакалея доставляются наиболее из Кунгура, Перми, Тюмени, Казани, Москвы и Нижнего Новгорода, а так назы­ваемый красный товар, как-то: ситцы, материи и проч., равно сукна, исключительно идут из замосковных губерний. Сталь­ные изделия — из Тулы и известной Павловской фабрики; щеп­ной товар, занимающий 2 линии лавок, и мебель исключи­тельно привозятся из Вятской губернии. Впрочем об оборотах на нынешней мензелинской ярмарке, по привозу и сбыту, и на сколько осталось разного товара непроданным, прилагаю здесь ведомость, составленную из официальных сведений яр-

70

 

марочного Комитета, из которых видно, что привезено было товаров на 3 999 946 р., продано на 3 020 282 р., осталось не­проданным на 979 664 р., и что съезд на ярмарку разного зва­ния лиц простирался до 9669 чел., т. е. таких, о которых поли­ции могло быть известно.

Ведомость.

О товарах, бывших в привозе и продаже на Мензелинской ярмарке в 1867 / 68 г., и о приезде на ярмарку¹.

 

Название товаров	На какую сумму привезено товаров	На какую сумму продано	На какую сумму осталось не проданым
Кубовой краски	100 000	90 000	10 000
Разных аптекар­ских мускатель-ных товаров	94 300	48 500	45 800
Галантерейных товаров	40 000	30 000	10 000
Игольного това­ру, лент, тесьмы, запонок, шкуры и проч. товару	200 000	185 000	15 000
Церковных и медных изделий	25 800	22 200	3600
Шорных и сыро­мятных изделий	18 740	12 300	6440
Шляпных и ко­шомных товаров	4700	2845	1855
Икон и прочего Вязниковского товару	2574	1523	1051
Книг разного со­держания (про­пущенных цен­зурою)	1232	821	411
Фруктовых и ба­калейных това­ров	97 754	62 523	35 231
Чаю	675 231	362 121	313 110
Сахару	342 372	231 141	111 231
Итого	1 602 703	1 048 974	553 729
Разных фабричных изделий.
Сукон панских	54 645	33 232	21 413
Сукон верб­люжьих	14 800	12 740	2060

¹ Данные Р. Игнатьева переведены в табличную форму.

71

 

Разных шерстя­ных изделий	96 742	63 420	33 322
Бумажных това­ров Гуртовых Мелочных	1 285 749 171 972	1 162 514 135 200	123 235 40 452
Позументов и других золотых, серебрянных и апликовых ве­щей в татарском вкусе	18 454	12 302	6152
Полотнянного товару	10 642	6420	4222
Шёлку в сырце	1900	1300	600
Бумаги прядиль­ной	99 874	74 720	25 254
Итого	1 945 408	1 648 288	297 120
Мехов разного рода: выделанных
Беличьих	8000	7000	1000
Сурковых	4500	2500	2000
Лисьих	16 000	13 000	3000
Норковых	2800	1200	1600
Заячьих	1500	800	700
Мерлушковых	2900	1500	1400
Собольих, бобро­вых, енотовых и прочих	30 000	15 000	15 000
Шуб овчинных	5800	2800	3000
Итого	71 500	43 800	27 700
Сырых кож и овчин.
Куниц	2900	1900	1000
Лисицы	3950	2720	1230
Зайца	10 795	10 000	795
Волчьих, мед­вежьих и мелко­го зверя	3900	2000	1900
Овчин и козло­вых	35 000	24 000	11 000
Конских и яло­вых кож	60 000	50 000	10 000
Кожевенных из­делий	6500	4000	2500
Сафьяновых из­делий	15 000	12 000	3000
Шапочного и картузного това­ра	9940	7500	2440
Итого	147 985	114 120	33 865

72

 

Заводских изделий.
Медных	1500	1000	500
Стальных Туль­ских и Павлов­ских	14 200	10 200	4000
Железных	11 000	9000	2000
Чугунных	5200	3200	2000
Сундуков, под­носов и прочего	2300	1300	1000
Фарфора и хру­сталя	49 000	29 000	20 000
Книг татарских	400	250	150
Шерсти верб­люжьей	2600	1600	1000
Ковров войлоков и армячины	1900	1000	900
Простого табаку	9700	7000	2700
Мыла и свеч	5500	3500	2000
Мёду и воску	29 600	25 000	4600
Сала	1500	900	600
Масла коровьего	5900	4900	1000
Рыбы разных сортов	30 000	20 000	10 000
Льну и конопли	4800	3000	1800
Разной мебели	2250	1250	1000
Крестьянского изделия, дров­ней, кулей и про­чего	5600	5000	600
Хлеба разного рода	10 000	9000	1000
Крупчатой муки	9900	7000	2900
Лошадей	20 000	15 000	5000
Экипажей	9500	7000	2500
Итого	232 350	165 100	67 250
Всего	3 999 946	3 020 282	979 664

Съезд на Мензелинскую ярмарку лиц разного звания тор­гующих и неторгующих: Дворян — 42 Купцов 1 гильдии — 20

2 гильдии — 315

Торгующих по свидетельствам — 500 Иностранцев — 5 Купеческих прикащиков — 250 Другого звания лиц — 8537 Итого — 9669

73

 

Но, до какой степени вообще верны цифры всех ярмарок

—           ручаться нельзя, потому что торговля дело частное, которое
ни частный человек, ни официальная власть не могут контро­
лировать, и потому должно полагаться на слова торговцев. Но
торговцам, как они и сами говорят, одному нужно по своим
домашним соображениям сказать более о своих оборотах, дру­
гому — менее, так что лишь весьма немногие из торговцев да­
ют полиции точную, откровенную цифру. Пишущий это, т. е. я
сам, убедился наконец уже в этом на опыте, три года стараясь
ознакомиться с торговлею нашей губернии, и по этому пола­
гаю, что обороты мензелинской ярмарки и по привозу, и по
сбыту в действительности значительнее того, чем они являют­
ся в официальных цифрах. Официальные цифры верны в од­
ном — какого товара более и какого менее привозится и сбыва­
ется.

В нынешнюю ярмарку лавки расположены были на тор­говой площади в следующем порядке: около собора в два ряда

—           щепная линия и фарфоровая, потом отсюда линия: шапоч­
ная,   гуртовая,   шорная   и   сапожная,   шапочная   мелочная,
стальная, игольная, чайная, Вязниковские — гуртовая и мелоч­
ная, шубная и мелочная, в том числе продажа табаку, и наи­
более простого, который сюда привозится из Симбирской и
Саратовской губерний, особенно же из немецких колоний по­
следней. Во 2-й линии были здешние постоянные лавки или
гостинный двор, а за тем временно устроенные линия: шапоч­
ная и шляпная, мелочная, тульских и медных вещей, моска­
тельная, пушная гуртовая, бакалейная, красного товара и су­
кон гуртовая и мелочная линии и бухарские; торговцы здесь
исключительно Казанские татары;  здесь продаются халаты,
материи, чай и сахар и частию бакалеи. На площади в домах
было до  10 трактиров и гостинниц даже и с нумерами для
приезжающих; лучшими могли назваться известного в Уфе со­
держателя гостинницы, купца Сахарова, и потом купца Вдо-
вина. — Цены, и в лучших и в самых посредственных гостин­
ницах, были на всё двойные, хоть бы в той же гостиннице Са­
харова в  сравнении  с Уфимскими  ценами  на теже  самые
предметы; но содержатели гостинниц говорят, что им иначе и
нельзя здесь торговать, начиная с того, что они заплатили по
несколько сот рублей за одну квартиру, кроме издержек при­
езда и проч.; надо же на чём нибудь выручить — и выручали…
В двух гостинницах были музыка, играли Евреи на цимбалах с
акомпаниментом  скрипок,  кларнета и  виолончеля;  впрочем

74

 

играли не одни Евреи, были между ними и русские, преиму­щественно мальчики. — Эти импровизированные оркестры конкурировали между собою, начиная с переманки артистов, и дело доходило в этом случае между антрепренёрами оркест­ров до полицейского разбирательства… Между гостинницами была одна — бухарская в мусульманском вкусе, без продажи вина; здесь только был чай и приготовлялось кушанье в татар­ском вкусе; была и своя музыка, и свои песенники, и татар­ские заунывные мелодии раздавались до узаконенного часа закрытия гостинниц. На ярмарке не было комедиантов, но был один артист-спекулянт, устроивший балаган для стрельбы в цель; за вход платилось по 10 коп., а за выстрел из пистолета или духового ружья — по 60 к.; артист предлагал пари от 1 до 10 руб., цель назначалась самая микроскопическая, а оружие должно было быть егоже, а отнюдь не самого посетителя… Охотников до прицельной стрельбы и до пари нашлось мало, а артист-спекулянт остался в накладе.

Мензелинская ярмарка по посетителям своим носит ха­рактер азиатской: здесь наиболее на всяком шагу, на улице и в домах, встречаем татар и башкир, ими наполнены тесно до­ма, по несколько человек в маленькой комнате. — Они большею частию приезжают сюда вощиками товаров, для мелочного торга и продажи, или просто так из любопытства посмотреть ярмарку. Мы конечно это говорим не о татарах купцах, из ко­торых не мало капиталистов и оптовых торговцев, не говорим этого и о бывающих здесь бухарцах и иногда персиянах. — Та­тары бедного класса здесь являются в высшей степени эко­номными; зная хорошо, что, по дороговизне квартир, здесь во время ярмарки за всякий уголок в доме надо, смотря по вре­мени, платить десятками рублей, так что во время ярмарки хозяин отказывает и годовому жильцу, или тот должен платить особо за время ярмарки, а за то чтобы поставить на сутки ло­шадь на дворе с санями, надо отдать 2 и 3 целковых, татары собираются артелями и располагаются по несколько человек в одной комнатке, следуя вполне русской пословице — «в тесноте люди живут и теснота на обида». — Духота, шум, гам, вечный чад и угар от десятка самоваров… Но цель достигнута, каж­дый татарин-постоялец, благодаря складчине, дёшево отделал­ся каким нибудь полтинником — и ярмарку видел… Кроме та­тар и башкир, на ярмарке увидите всех инородцев Уфимской и Вятской губерний; — здесь просто смесь племён и наречий.

75

 

Большая часть сельских и вообще окрестных жителей, даже из Елабужского, Сарапульского и Бугульминского уездов, являются сюда за покупкою лошадей и в прежние годы этим начиналась ярмарка, но тогда, особенно лет десять и более то­го, торг лошадьми был значительнее, лошади были нужны для хозяев барок и судов, для коноводных машин и бечевой; но явилось буксирное пароходство — и коноводные машины, и бечевая, и бурлачество на Камских пристанях обратились в предания, и по этому вообще продажа лошадей значительно уменьшилась на ярмарках. Не далее как в 1858 году, по офи­циальным сведениям, продано лошадей на 110 000, а в ны­нешнюю Мензелинскую ярмарку только на 15 000 р.

Но во всём прочем Мензелинская ярмарка возрастает и будет возрастать, особенно если бы устранились препятствия, о которых заявляют торговцы, и к чему стремится Губернское Начальство, назначением нового и самого удобного помеще­ния для ярмарки. Нельзя при этом ещё раз не вспомнить о вы­годе переноса ярмарки в с. Челны и устройстве там города, так много обещающего в будущем для процветания торговли нашей Уфимской губернии. Может быть когда нибудь это всё и осуществится на самом деле; — голос народа мимо нейдёт, потому что это Божий голос.

Многие из торговцев находят полезным, чтобы и самый срок продолжения ярмарки был долее, нежели он теперь, -пусть мензелинская ярмарка, по их словам, продолжается це­лый месяц.

Вот и всё, что могу сказать о мензелинской ярмарке ре­дакции Уфимских ведомостей; но я не оставлю в последствии ещё поговорить об этой ярмарке, по мере того как соберу о ней более положительные и точные факты.

20 Января 1868 года¹.

(Уфимские губернские ведомости. 1868. 9, 16 марта)

[1] Здесь находится много любопытных и новых материалов касательно Пугачёвского бунта. — Желательно было бы, чтобы вообще дела бывшей Мензелинской воеводской Канцелярии были изданы или, в ожидании этого, взяты на хранение в Статистический Комитет — прим. Р.Г. Иг­натьева.

Из книги: 
"Белов В.Н. Елабужский край на страницах печатных изданий Российской Империи. 
Библиографическое исследование. /- М: Издат. «Перо», 2014. – 428 с."

Игнатьев Р.Г. Киот, дар царя Ивана Васильевича Грозного селу Елабуге. Древности. Труды Московского Археологического Общества. Том IV, изданный под редакциею В.Е.Румянцева, секретаря общества. М., в Синодальной Типографии, 1874 Раздел II. Археологические известия и заметки. стр. 69-72

Игнатьев Р.Г. Чл. корр.

Киот, дар царя Ивана Васильевича Грозного селу Елабуге.

 

В г. Елабуге, Вятской губернии, в церкви Покрова Бого­родицы сохранилась икона трёх святителей: Василия Велико­го, Григория Богослова и Иоанна Златоуста, присланная, по словам старых церковных описей, царём Иваном Васильеви­чем Грозным в дар селу Елабуге. Местное предание рассказывает об этом следующее:

После взятия Казани, царь отправился водою по р. Каме в Соликамск, но сделавшись болен, велел судну пристать к се­лу Елабуге, где жители были русские, и едва ли не потомки выходцев Великого Новгорода и остаток тех камских колоний, которые принадлежали к Хлыновской республике. В селе Ела­буге царя стала лечить зельями старуха, здешняя крестьянка, и вылечила… Царь Иван Васильевич был тогда ещё добрый, а не грозный; щедро, по-царски одарив старуху-лекарку, он осыпал милостями всё село Елабугу и велел здесь, в память своего исцеления, построить деревянную церковь Покрова Бо­городицы о семи верхах, вероятно в воспоминание 7 таинств веры, и церковь была заложена в присутствии самого царя, бывшими с ним священниками. Возвратясь в Москву, царь прислал в село Елабугу икону Трёх Святителей, в киоте, и ве­лел устроить фасад церкви[1] по образцу самого киота. Итак, в селе Елабуге построена была церковь, из соснового леса, одно-престольная, во имя Покрова Богородицы, о семи верхах, куда внесена и икона Трёх Святителей. Киот с иконой стоял на осо­бом деревянном столике или подставе. После того, некоторые из здешних крестьян выселились за 1 версту от Елабуги, и этот выселок существует до ныне под именем деревни «Трёхсвятской». Жители этой деревни, вместе с елабужскими, в XVII ве­ке назывались «белодворцами». Освобождённые от всех пода­тей и наделённые землями, они обязаны были доставлять к царскому двору стерлядей, белуг, осетров, белую и красную рыбу. У елабужских купцов Атамановых хранится грамота ца­ря Алексея Михайловича 7166 (1658) года на сенные покосы, доныне называемые «рыбацкими», жалованная предку их, атаману царских рыболовов Василию Микулину.

Казань была взята 2 октября 1552 г., следственно Гроз­ный мог быть в Елабуге вскоре после этого, — в самое дурное время для судоходства по Каме, кончающегося после 10 ок­тября. В хорошее же время года и теперь от Елабуги до Казани суда доходят по р. Каме в двое суток. Крутизна берега Камы и бывший около села Елабуги некогда болгарский город Бряхимов (ныне Чортово-городище) убедили царя обратить село Елабугу в крепостцу, для отражения Татар и Башкир; укрепление, состоящее из 5 деревянных башен и земляного вала, сохрани­лось в Елабуге даже до самой пугачёвщины. В XVII столетии в с. Елабуге жили стрельцы и пушкари, зависимые от Казанских воевод. При Петре Великом Елабуга перестала зваться крепостцёю и обращена в дворцовое село. В 1782 г. она объявлена уездным городом, и скоро сделалась богатым торговым пунк­том. С постепенным развитием города возникали новые по­стройки, исчезли остатки крепости и три древние церкви: По­кровская, Спасская и Никольская, остатки Троицкого мужско­го монастыря бывшего около города, на месте древнего Бряхимова или Чортова-городища; в церквах истребляли старину, не дорожили и не дорожат старинными церковными архива­ми. В 1808 году сломали Покровскую церковь и близ неё по­строили новую, в западном стиле; но сосновый лес старой церкви был до того крепок, что многие брёвна послужили для связей, стропил, для перекладин к колоннам колокольни. В но­вой церкви, совершенно оконченной в 1840 году, устроены два придела: 1-й, св. пророка Илии, освящённый в 1813 году, куда, как значится из церковных документов, был поставлен иконостас древней Покровской церкви, но в 1843 году духо­венство и прихожане, по свидетельству той же описи; нашли его «неприличным благолепию» и уничтожили… 2-й придел, в честь трёх святителей: Василия Великого, Григория Богослова и Иоанна Златоуста, освящён 1 октября 1844 года. В новый иконостас этого придела, вынув из древнего киота, поставили икону трёх святителей, дар Грозного, и, сняв с неё прежний оклад, заменили его новым богатым серебряным, вызолочен­ным (в 9 фун. и 10 зол. весом), пожертвованным купцом Д.Ф. Пупышевым. Тот же г. Пупышев велел к иконе сделать прибавление на особых деках: сверху — Господа Саваофа и Иисуса Христа, или так называемого изображения «Отечества», а вни­зу — 2-х ангелов, как бы одною рукою поддерживающих икону, а другою держащих Евангелие; обе эти вставки подведены под один оклад; при этом икону немного поновили, по жела­нию того же щедрого вкладчика и ревнителя благолепия цер­ковного. По его же желанию на окладе вычеканена надпись: «от царя Ивана IV Васильевича, в XVI веке». Икона Трёх Свя­тителей, без прибавок, длиною 1 арш. 14 верш., писана на ду­бовой деке, по алебастровому на холсте левкасу, яичными красками; так же и поправки сделаны такими же красками. Изображение святых не отличается от вообще принятого и до­ныне иконописцами правила писать образ Трёх Святителей: все изображения святых сделаны в рост, в полном святитель­ском облачении, но без митр на головах; при чём на святых Григорие и Иоанне — саккосы, так как они были патриархами, а на Василие Великом, как на архиепископе, — фелонь и ар­хиерейский омофор; у каждого из святителей в правой руке евангелие, левая же рука сложена благословляющим крестным знамением; на иконе нет ни надписей, ни особых каких-либо монограмм.

Старинный, уничтоженный оклад был басманный, из тонкого серебра, с заметной позолотой, и им были обложены пустые места, где нет живописи, или фон, покрытый коричне­вым грунтом; затем на святых были серебряные венцы, чисто­го безлигатурного серебра, с вставленными в каждый венец двумя камешками бирюзы, и таковые ж серебряные привесы или цаты, в которые было вставлено по три камешка бирюзы в каждую цату, как значится в описи церковного имущества 1780 года. Киот деревянный, в виде седмиглавого храма, дар селу Елабуге, вместе с иконою от царя Ивана Васильевича, я отыскал давно брошенным в амбар при Покровской церкви, в числе всякого ненужного хлама; все мои убеждения священ­нику, старосте, наконец благочинному — дать дару Грозного более приличное помещение — остались напрасными, на том основании, что он «безобразно-несовременен», да и в церкви нет места, точно также как и в особой часовне, построенной на месте бывшей Покровской церкви. Киот сделан из дубовых досок и, кроме глав и крестов, обит листовым железом, окра­шенным зелёною краскою; весу в нём до 4 пуд[2].

Прим. от ред. Румянцева В.Е. Неужели и до сих пор здешние древности остаются в таком же жалком забросе, и так же искажаются и гибнут от рук невеже­ства? — В виду подобных фактов, к сожалению так часто у нас повто­ряющихся, и притом не на окраинах только, но и в самой Москве (см. ниже Археологический Синодик), трудно опровергнуть то незавидное мнение, которое составилось о нас в западной Европе и не раз высказы­валось печатно, — именно, что русский человек привык жить только мел­кими интересами настоящей минуты: не чтит он своего прошедшего и не помышляет о будущем.

[1] Любопытно было бы знать: почему именно и в память чего царь Иван
Васильевич прислал икону трёх Святителей? — Именины свои Грозный справлял не 30 января, когда празднуется трём святителям: Василию Ве­ликому, Григорию Богослову и Иоанну Златоусту, а 30 марта, в день св. преподобного Иоанна спасителя Лествицы, как это видно из всех цер­ковных памятников или диптихов и из изображения на гробнице Гроз­ного в московском Архангельском соборе св. Иоанна спасителя Лестви­цы, или иначе — «лествичника» — прим. Р. Г. Игнатьева.

 

[2] В Елабуге помнят посещение здешних церквей покойным археологом К.И. Невоструевым, так много потрудившимся над изысканием здешних древностей; помнят его громкие и справедливые жалобы на истребление и истребителей этих древностей. Г. Невоструев также без успеха хода­тайствовал за древний киот, забытый в амбаре. В Елабуге К.И. Невос­труев не мог не обратить внимание на архив бывшего здесь Духовного правления, в величайшем беспорядке сложенный в особой палате в здешнем Спасском соборе, первоначально основанном в XVII веке, а по­том вновь перестроенном. Там, по справедливому замечанию Невоструева, хранятся документы, важные не только для истории местной, но и истории вообще Российской церкви. Этот архив был несколько рассмотрен и мною; кроме актов судебных, межевых, исторических и проч. мне попадались и археологические, например — описи старинных церквей. Жаль, что Вятское епархиальное начальство не обратит своего внимания на елабужский соборный архив и не распорядится привести его в долж­ный порядок, — что, кажется, могло бы быть исполнено чрез здешнее же духовенство — прим. Р.Г. Игнатьева.

Оригинал статьи в формате pdf/

Из книги: 
"Белов В.Н. Елабужский край на страницах печатных изданий Российской Империи. 
Библиографическое исследование. /- М: Издат. «Перо», 2014. – 428 с."

Игнатьев Р.Г.(Составитель). Сведения о церквах Уфимской губернии. Памятная книжка Уфимской губернии с статистическою картой губернии. Под ред. Н.А. Гурвича. Ч. П. Уфа, 1873. стр. 32-60

В данной публикации, подготовленной Руфом Гавриловичем Игнатьевым, любопытны сведения о 3-х храмах Уфимской губернии, к которым имели непосредственное отношение елабужане, а именно:

— о церкви Рождества Христова в с.Соболекове, точнее о принадлежащей к церкви деревянной часовне на Святом ключе, в 5-ти верстах от селения, перестроенной «в 1855 году Елабужским купцом Стрельниковым»;

— о церкви Св. Троицы в с. Токмаке, деревянной, построенной «в 1856 г. Елабужским купцом Стахеевым» и

— о каменной церкви Св. Троицы с приделом Рождества Христова, в с.Новоникольском, построенной в 1864 году Елабужским Почетным Гражданином Черновым,

которые мы и приводим в нижеследующем фрагменте в оригинальном виде:

«Рождества Христова, в с.  Соболекове, деревянная; построена в 1779 г. Причта: священник и 2 причетника, с жа­лованьем 168 р. и от прихожан по 2 п. хлеба с венца; есть дом для священника; к церкви принадлежит деревянная часовня на Святом Ключе, в 5 вер. от селения, перестроенная в 1855 г.
Елабужским купцом Стрельниковым. Прихожан, кроме селе­ния, в дер.: Чабье, Ахтубе, Балчиклах, Кибилях и Алане, госуд.крест. — 443 дв., 1327 м. 1495 ж. Церковь от г. Уфы в 350, — благочинного 80 вер.

Св. Троицы, в с. Токмаке, деревянная; построена в 1856 г. Елабужским купцом Иваном Стахеевым. Причта: свя­щенник и 2 причетника, с жалованьем 168 р.; вместо земли; руги 1 пуд. ржи и 1 п. ярового хлеба с венца; есть дома для причта. Прихожан, в с. Такмаке и дер. Бирюсарае, — госуд. крест, и отставн. солд. — 214 дв., — 630 м. 753 ж. Училище с 1861 г.; в 1869 было 20 мальч. и 7 дев. Церковь от г. Уфы в 300, — благочинного 49 вер.

Св. Троицы, с приделом Рождества Христова, в с. Новоникольском, каменная, и другая деревянная Св. Николая Чудотворца; построены:  1-я в 1864 г. Елабужским Почётным Гражданином Черновым и 2-я в 1848 г., по распоряжению Св. Синода, по случаю открытия миссии для обращения язычни­ков; ныне миссия закрыта. Причта: священник и причетник, пользуются доходом процентами с капитала 3042 р., по 1 п. муки с души, дом для причта. Прихожан в селении и дер.: Верхнем и Нижнем Калмаше,  Сухом Калмаше,  Кадряковой, Большой Амзе и Султиевой, государственных крестьян и от­ставных солдат, из русских, татар, башкир и черемис, 173 дв. -461 м. 447 ж. Церковь от г. Уфы в 230, — благочинного 28 вер.»